Томас Стернз Элиот

 

Стихотворения 1910 - 1916 гг.

из ранней тетради "Изобретения мартовского зайца"

 

Перевод с английского Яна Пробштейна

 

 

Убеждения

(Подъем занавеса)

 

Среди моих марионеток

Энтузиазм весьма высок!

Громадной кажется им сцена

И бесконечен потолок,

И ждут с надеждою они,

Что зал следить самозабвенно

За пьесой будет в наши дни.

 

В саду герой и героиня

Бумажные срывают розы,

Средь бутафории на сцене

Ряд монотонных воздыханий,

Догадок, клятв, предположений,

И обещаний, и признаний.

 

Там выясняют Паладины,

Где следствия, а где причины,

"Дабы разумно лишь общаться",

"Природы следовать законам",

"За общее бороться счастье",

Ведь мы "по Разуму все братья", -

И так всё время круг за кругом

Ораторствуют друг за другом.

 

А дама с веером в сердцах

Служанке изливала грусть:

"Да сыщется ль такой мужчина,

Кто оценил бы мою душу,

К его ногам я сердце брошу,

Рабою стану до кончины".

(Продолжить далее боюсь.)

 

Так говорят марионетки,

Бывают их сужденья метки.

 

 

 

 

Тишина

 

Средь улиц городских

Ещё пора прилива,

Но волны жизни болтливо

Текут уже, дробясь

На тысячи событий,

Понятных нам едва ли -

Этого часа мы ждали -

 

В этот предельный час

Жизнь понятней для нас.

Недвижно застыли моря

Опыта и бытия,

Что были так глубоки,

Круты, широки, близки.

Говорите всё, что хотите,

Меня ужасает покой,

Когда нет ничего предо мной.

 

 

 

Золотая рыбка

(Суть летних журналов)

 

I.

Приходит вечер августа опять

С приготовленьями для вальса

Готовит жаркая веранда место

Для ностальгических мелодий -

"Весёлая вдова" и в том же роде

 

Воспоминанья с нами

Столь многих дней, ночей

И августа с его грешками

 

Вальс кружится в полёте

Атакует "Шоколадный солдатик"

Усталого сфинкса плоти.

Каков ответ? Не разобрать.

 

Вальсок взлетел опять

И улетел, как дым,

Дым сигареток

Наших марионеток -

Неуместен, невыносим.

 

 

 

Клоунская сюита

 

I.

Средь разноцветных колоннад

И терракотовых оленей,

Лужаек, пальм в горшках, ступеней,

Средь сигарет и серенад,

 

Комедиант выходит снова

В жилетке-догме, с длинным носом,

Что к звездам устремлён с вопросом,

Такой солидный нос, пунцовый,

Весом, реальней всех людей,

Он выразитель их идей, "

На деле - наглая медуза.

 

Расставил ноги лицедей,

Нависло над оркестром пузо,

И в этом всё его искусство

И философия и чувство:

Допрашивает звёзды нос,

И в зал вопросом за вопрос

Бросает, ставя зал в тупик.

 

В кругу огней он многолик!

Один как хочет вертит миром,

Другому сходит это с рук,

Достаточно расставить ноги -

Нерасторжима с ролью связь:

Ушла душа в жилетку, в нос

И с ними навсегда слилась.

 

II.

У каждой до лодыжек юбка,

Все - малолетки, трое сбоку,

Одна лишь в центре, но однако

Весьма сполоченна эта группка

(Уйти кому на ум взбредёт?)

Народ, привет!

Привет, народ!

На табуретках в центре сцены

Сидят и пальцем тычут в зал:

 

"В обычных платьицах и шляпках

С уроков всемером сбежали,

Решив по городу пошляться.

Давай прокатимся в трамвае.

Смотри, солдатики - сойдём!

Пошляемся и может днём

Кого-то при деньгах найдём.

 

Но мы растеряны однако.

Привет, народ!

Да, мы потеряны и впрямь;

Народ, привет!

Но чтоб продолжить как-нибудь -

Куда теперь мы держим путь?

 

III.

Когда пройдетесь по проспекту

В пять пополудни, вероятно

Я встречу вас,

Примечу вас,

Привечу вас.

 

 

Когда пройдетесь по Бродвею

В серебряном луны сиянье,

Вы повстречаете меня

И девочек вокруг меня -

Эйфорион новых времен,

К тому же совершенней,

Поскольку современней,

В своей тарелке во вселенной,

Коктейль взбиваю на гробах,

И над Бродвеем тьма разлита!

                        Звучит пусть клоунская сюита

                        на сэндборде и на костях.

 

Когда пройдетесь вы по пляжу,

Услышите, как все твердят:

Вы только посмотрите! Я же

От девочек не в силах взгляд

Свой оторвать, когда идут

Купаться. Впрямь неуязвим я тут,

Как первородный совершенства сын,

Фланелевый с иголочки костюм.

Я думаю, что все у нас путём!

                        - Скажи серьезно все же,

Считаешь я в порядке тоже?

 

 

IV.

В последних спазмах танца тут

Доярки и пастушки льнут

К парням с тростями из раттана -

Назад, вперёд

С улыбочкою дев ведут;

Герой хватает Коломбину,

И негодуя зал встаёт

Со шляпами в руках следя

за сарабандою финальной,

разоблаченьем маскарада,

струится дым и поздравленья,

 

но вот густой гигантской тенью

средь разноцветной колоннады

 

Комедиант возник опять

(Живей, реальней всех людей)

И начинает хохотать:

Нос и жилетка -  центр идей. 

 

Слободан Вуканович (Черногория)

 

Стихотворения

Перевод с черногорского Марианны Киршовой



Я бы хотел быть жабой
 
Чувствую себя дождливо
Чувствую себя ветренно
Чувствую что я в огне

Когда все это проходит
Я становлюсь собой
Как жаба в мутной воде

Я побежден в зоне запахов
Забота - дело других
Удовольствие - моя победа

Я человек потерявшийся
В цветах мандарина
В красках ириса
Во взгляде женщины

Искать лекарство грешно
Отыщешь его -
Накажешь свое тело

Настроение - рулетка души
Я бы хотел быть жабой



Пиршество
 
В обычном дворике
Он искал море на небе
Строил небо на земле
Кормил голубей в Парке Терновника
Отыскивал возможности смысла
Ложь становилась складом
Залом ожидания Надежды и Безнадежности
Общение во дворе - это Опера пустого желудка



Арена

В человеке спит камень,
В камне - сердце серны.
Ромашку защищает ее красота.

Они играют в мощь и немочь.
Победители возвращаются,
Побежденные бредут в тумане.



Слободан Вуканович (р. 1944) - черногорский писатель, живет в Подгорице (Черногория).
Опубликовал девять книг стихов, роман, а также книги для детей. Его произведения переводились на
многие европейские языки. Два стихотворения в русском переводе публиковались в журнале "Окно" № 5.

Марк Винценз (Рейкьявик, Исландия)

                            

Гора Тайшань  
                                                
 
 

О революции: Против народа не должно выступать ни с чрезмерной быстротой, ни с излишней жестокостью.
 
- И-цзин, Книга Перемен

 

 

На горе Тайшань, под занавесью тумана,
ожидаем мы первых проблесков утра.

 

И вот над пропастью Китая нависает рассвет;
Председатель Мао объявляет: Восток отныне красный,

 

назначает себя властелином всего обозримого.
Я стою рядом.

 

Только что была война, он исхудал,
отливает стальным блеском,

 

словно вдруг оделся великим сиянием.
Это момент единства со Вселенной,

 

откровение, неподвластное человеческому разуму,
оно войдёт в историю, как Эйнштейн,

 

провидящий всемирные законы
энергии, движения, массы.

 

Я начинаю понимать: ничто не останется таким, как прежде.
Я знаю, он должен разодрать мир по швам,

 

потом вывернуть его наизнанку, чтобы найти себе в нем место.
Всё ради любви, говорит он -

 

и делает глубокий вдох, словно пытаясь вобрать в себя
эссенцию стародавних небес. Как всегда, он вспоминает

 

одного из своих кумиров, Карла Маркса: интересно, что бы сказал

этот бородатый чудила в такой день,

 

в решающий момент.

Верьте или не верьте,

 

он поворачивается спиной к светлому пейзажу,

к природе,

 

к холмам и лесу в долинах,

смотрит мне прямо в глаза,

 

обхватывает мою руку своими прокуренными ладонями,

запечатлевает влажный поцелуй на моим губах -

 

и говорит: Оставим прошлое в прошлом. Знаешь, Ричард,

тебе надо избавиться от этих проклятых усов.

 

Перевод с английского Жени Крейн

Марк Винценз (р. 1966) - английский поэт смешанного англо-швейцарского происхождения. Родился в Гонконге, долгое время
жил и работал в Китае. В настоящее время живет в Рейкьявике (Исландия) и работает журналистом в местой англоязычной газете.
Опубликовал книгу стихов и книгу переводов из немецкой поэзии.