Надежда Николаева (Киев, Украина)

НЕНУЖНОЕ НАСЛЕДСТВО

Они лежали ничком. Пожелтевшие, морщинистые. Выцветшие от старости черты были не так выразительны, как раньше, но не могли укрыться от проницательного взгляда.

   Они напоминали раненных солдат. Красная шёлковая лента, перевязавшая их подобно тому, как бинтом перевязывают раны, изрядно потрепалась.

   Кое-что и вправду имело отношение к войне: ясно слышались отзвуки взрывов, щедро сдобренные уверениями, что нет поводов для переживания. В чертах других читались повседневные хлопоты с радостями и разочарованиями. Здесь был смех и были слёзы, которые нельзя доверить никому, кроме самого близкого�

   Самые близкие покинули мир, оставив новым владельцам дома эти старые письма ï¿½ ничего не стоящие, но слишком бесценные.

 

(Первая премия)

 

 

Владимир Краснов (Боровичи, Россия)

 

ТАЙНАЯ ВЛАСТЬ НОЧИ

 

Она танцует не с ним, он танцует не с ней� Музыка разрывает душу, ночь разрывает сердце, как будто это их последняя ночь, как будто это их последний танец. Всё в жизни, в сущности, только первое и последнее, последнее и первое.

И никогда не повторится стук каблучков по дощатому, притопленному местами мосту через тёмную, как ночь, реку � реку Гераклита. Каблучки то частят, то медлят, то снова частят� И невозможно разглядеть, как, осторожно прижимаясь к перилам, пробирается невидимая в темноте девушка в белом платье� Сон ли, явь ли: белое пятно платья белым облаком плывёт в ночи, покачиваясь в воде�

 

(Вторая премия и специальный диплом редактора журнала "Окно")

 

 

 

Андрей Краснящих (Харьков, Украина)

 

СТРАШНО

Ох и отплясывают мужички.

   Отплясывают мужички, отплясывают. Каждую ночь, на пустырях за городом, никто их не видит.

   Они не пьяные, не трезвые. Кажется, не замечают друг друга и ничего вокруг. Собрались и стучат по земле, в землю. Ногами в сапогах. Размахивая руками. Всё ï¿½ молча, без единого звука, только сопят и дышат.

   Никто не знает, что они здесь делают, и никто не спросит.

   Сапоги тяжёлые, земля содрогается.

   А в ней лежат кости. Старые и совсем новые. Дедов мужичковых и отцов. Мужички их нашли.

   Луны нет. Нет неба. Время ушло. Нет вообще ничего. Всё втоптано в землю.

   Как я сюда попал?

 

(Третья премия)

 

 

 

Артур Бледных (Луганск, Украина)

 

СЕТИ

Проникая сквозь газообразный хрусталь, лучи заплутали в витражах из изумруда и янтаря цвета листьев, что испещрены сетью веток. Потихонечку распутываем прозрачные солнечные нити, чтобы сплести силки для ловли голосов городских птиц: щебет мелких пичуг вызывает чувство пересыпания риса из горсти, карканье ворон подобно трению трёх перекатывающихся стеклянных шариков в ладони, голубиное воркование, как переливание рваной воды, часто попадаются пёстрые человеческие голоса, только игольчатый шум улицы ускользает сквозь ячеи, не задерживаясь.

   А из теней можно связать тенета для ловли тишины, она ведь такая разная: вязкая, просторная, охватывающая, колокольно � недвижимая, бархатно трогающая отсутствием прикосновения барабанные перепонки, но эта тишина � сумеречная, неполная.

 

 (Специальный диплом "Белая метка")

БЕСКОНЕЧНОСТЬ

 

Закрой глаза, чтоб почувствовать кожей век мир, гребнями ресниц расчеши Волосы Вероники из созвездия Весны, в этих ливнях волос Диадема* блеснула лучом-паутинкой, по которому спустится паук, чтобы поймать ненужное прошлое в своё липкое кружево; фиолетовый зонт раскрыв, укроешься от блестящего дождя такого же цвета, как дымчато-жемчужный тротуар в пасмурную погоду.

   Приоткрой самую малость объективы лица, чтобы увидеть полосу горизонта, вырвать её и танцевать с лентой, что оказалась поясом Атласа, поддерживающего небо. Химеры недвижимо сидят на готических облачных замках из пыли и газа, высиживая яйца, из них вылупятся птицы, которые склюют зёрна сомнений, танцевать, кружась с лентой по траектории бесконечности�

 

*Созвездие Волосы Вероники, которую видно в марте-апреле. Диадема � вторая по яркости звезда в этом созвездии.

 

 

 

МИРОЕДСТВО

 

Согрейся под крылом горгулии, маленький живой комочек в гнезде из кошачих шагов и собачьей верности; слова заговорены, блюда приготовлены: персиковый йогурт неба, что был перед этим разлит � выпить до дна, дольку солнца съесть, и пусть пространство вокруг измято, и время жуёт свой хвост, а мы будем пить чай из мяты, где вместо сахара � пудра звёзд � тихими стихами горит тишина ореолом вокруг химерической головы; черничные сумерками намазывать на лунный оладь, а потом в нежные пять утра цвета цикория по обочинам трасс, когда глаз василиска встретится со взглядом Горгоны, и арбузный сок рассвета побежит по водостоку � ты покинешь базальтовое тепло статуи.

 

 

 

Юлия Колесник (Ирпень, Украина)

 

ЛЕС

 

Разорвётся на части душа. Вдыхаешь запах через запотевшее стекло, а вокруг лес. Имеешь нечеловеческую силу, потому что вокруг только лес. А ночь-день перерастает в утро-вечер и наоборот. Небылица, рассказанная им, воплощается в жизнь и лес оживает своей древней мудростью. Он говорит тебе и остаётся за стеклом, потому что душа никогда не перестанет искать. А ты превращаешься в воду, и начинаешь плыть по лесу, растекаясь маленькими ручейками в его неземных недрах, да так, чтобы потом соединится с елью и снова обрести материю живого. А если земля не впитает тебя, тогда заплывай на каменистую скалу и встречай там солнце.

   Оно торжествует.

 

 

 

ДЕМОН-ГОРА

 

Гора о чём-то рассказывает, переписывая свои басни через уши идущего. Не стой под ней. Заберёт к себе и растопит в горящую лаву. Мысли перекрывают ползущие по земле демоны и кричат тебе свои неземные песни. А лучше беги и не забивайся в пещеру, потому что дух знойного леса выбежит за тобой и заберёт в свою пасть. Когда есть сила � лети. Спасёшь душу. Здесь � ночь, лес и беспокойная душа его. Перебегай и не смей открывать рта, иначе залетит туда тайный демон. Это демон горы, которая находится вне всего и во всём. Ты ощущаешь его кожей и душой, но глаза не видят.

 

 

Евгения Чабанова (Николаев, Украина)

 

ПОЛЕВЫЕ ЦВЕТЫ

 

�Вы просты и мудры, словно первое слово ребёнка... Словно утренний лучик, коснувшийся неземной улыбки... Он почувствует сквозь доверчиво протянутые навстречу ладошки-листья дрожь необъятной земли... Он поймёт, когда первая капля дождя скатится по щеке � это плачет о нас заворожённое тучами небо... Лишь редкие окрики птичьих стай мимоходом понесут свою весть за горизонт, где НЕТ ВОЙНЫ�

   Обратитесь, о полевые цветы, к чуткому сердцу ребёнка, взывая о спасительной помощи! Отразитесь в бездонно-синих глазах, задрожите под нежными руками прохладным ветром грядущего!.. И, словно вторя вам, окропит тревожные звоны колоколов бушующее небо. Ради нового рассвета.

Тогда он встанет с колен � поймёт, что вырос.

 

 (Специальный диплом "Белая метка")

 

 

Снежана Войтенко (Николаев, Украина)

 

ВПЕЧАТЛЕНИЕ

 

Оказалось, невозможно сфотографировать, по крайней мере, на мой фотоаппарат: девятиэтажный склад временного хранения тепла, и реже � счастливых историй, заслоняет лиловую, уплывающую в сирень улыбку отходящего ко сну. Отчего всё будто в раме. А запрокинешь голову � ночь и темнота �в серебряную дырочку�, может �в лампочку� � мерцает. В разных сетях разная сила тока, и один дежурный электрик.

   У меня очаровательное платье, цвета отдыха в Ялте и такое же короткое, тонкая шаль дымчатых идей и веер � всё прошлых коллекций.

   Только потолки строили без учета роста и даже на цыпочках, с табуретки или вершины горы � не дотянусь: другие масштабы.

   Может, я дверь перепутала?

 

 (Специальный диплом "Белая метка")

 

Алексей Михайлов (Санкт-Петербург)

 

ЖИЗНЬ В СТА СЛОВАХ

 

Можно ли описать жизнь человека в ста словах? Родился, закричал, встал и улыбнулся. Мысли-нити вытаскиваю из памяти и старательно укладываю в заветное число. Вот отец улыбается, несёт таз тёплой воды, чтобы помыть твои холодные ноги зимой, когда отключили отопление. Вот мать, плачет на выпускном � тихо и незаметно в платочек, чтобы �не позорить сына�. Марина из соседней приглашает на день рождения подруги � Оли, которая, в свою очередь уже заворачивает твою дочь в пелёнки. Тебе семьдесят девять лет и голуби клюют крошки с подоконника твоего уютного дома. Прихватило сердце в постели и свёт�  часы отсчитывают последние сто секунд.

 

(Специальный диплом �Выбор члена жюри Татьяны Бонч-Осмоловской�)

 

 

САША

 

Родился он или умер. Врачи смотрели через толстое стекло барокамеры на маленького Сашу. Он успел получить имя, успел почувствовать солёный вкус слёз мамы, услышать счастливый крик отца из коридора:

� У меня сын, Господи!.. 

А теперь слёзы радости сменились жаром безвыходности в груди, и мужской бас стал чуть громче хода стрелок настенных часов. Теперь из их уст слышна молитва ï¿½ неумелая, нескладная, с матом между строками и болью в расцарапанных от впившихся ногтей ï¿½ ладонях. И каждый задавал себе вопрос ï¿½ за что? Но ответом была тишина и шуршание бахил по кафельному полу. И Саша, поговорив с Господом, сделал всем подарок и улыбнулся.