Переводы

Из поэзии США

Вступление и переводы с английского Анатолия Кудрявицкого

Уолт Уитмен

(1819-1892)

У бивачного костра

Сижу у трепещущего бивачного костра;
Змеящаяся процессия обтекает меня,
       торжественная, неспешная, безмолвная,
       но я вижу
Шатры спящей армии, туманные очертания полей, лесов,
Тьму, куда тихо льются сполохи огня,
Призрачные силуэты случайных людей, рядом и вдали,
Кусты и деревья (я поднимаю голову - и чудится мне:
      они следят за мною);
А ветер несет за процессией мысли, чудесные, нежные мысли
О жизни и смерти, о доме, о прошлом,
      о любимых, оставшихся в этом прошлом;
Торжественная, неспешная процессия проходит мимо,
      а я все сижу на земле
У трепещущего бивачного костра.

 

 

Лора Райдинг

(1901 - 1991)

 

 Как оно есть на самом деле

 
Порою дурак говорит умно,
Порою пьянчуга понимает красоту,
Порою (разве так редко?)
Грешник блажен во грехе,
А неотесанный мужлан
Лицезреет необыкновенные события -
И зевает от скуки.
 

Много нелепого творится на свете,
Много странного,
Много чудесного,
И многое из этого не случайно.
Слова истины исходят
Из самых неожиданных уст,
А самый чудаковатый из людей
Являет собой образец естественности.

 

 

Лэнгстон Хьюз

(1902 - 1967)

  

Материнский наказ

 
Послушай, сын,
Жизнь не сравнима с лестницей хрустальной -
Торчат занозы из нее и гвозди,
Разобраны перила,
А кое-где уж нет ковра
И голая видна фактура.
Но я карабкалась наверх
Без остановок,
Искала место, где поставить ногу,
И огибала все углы,
Порой во тьме ступала,
А тьмы так кое-где хватало.

 
Что ж, мальчик мой, иди своим путем,
Не поворачивай назад
И на ступени не садись -
Почувствуешь иначе ломоту в костях;
Не падай - вот моя рука -
Я все еще карабкаюсь, мой милый,
Еще взбираюсь в высь,
И жизнь моя не схожа с лестницей хрустальной.

 

Менестрель

 
Улыбка
На моих устах,
Свободно
Песнь течет -
Я с виду счастлив,
Но устал
Носить под сердцем
лед.

 
Улыбка
На моих устах -
Ты слышишь
Боли крик?
Танцуют ноги,
Но взгляни:
Уж тронут смертью лик.

 

  

Гарлем

 
Здесь, на краю преисподней,
Гарлем стоит.
Вспомним былую ложь,
Синяки от туманов,
Надоевшее "Не обращай внимания", -
Сколько мы слышали тихих слов"
 

Еще бы, мы помним!
Когда продавец в соседней лавке
Скажет: "Сахар подорожал
На два цента, хлеб - на один.
У нас также новые цены на сигареты", -
Тогда-то и вспомним мы
Работу, которой для нас не было,
Нет и не будет, -
Мы ведь цветные люди!

 
Вот и стоим мы здесь,
На краю преисподней,
В Гарлеме,
И глядим на мир,
И думаем,
Что же делать нам,
Помнящим
Все то, что мы помним.

 

Мэй Свенсон

(1913 - 1989)

 

Искусство быть старым

 
Легко быть юным (всякому случалось
в начале жизни). Но непросто
быть старым. Сразу им не станешь.
Дается юность как подарок, старость же
еще нам нужно заслужить, поворожить над циферблатом -
и с временем смешаться без остатка.

 
Дана нам юность. Лучше спрятать
ее в тайник, как куклу, доставать
по праздникам и тешиться игрой,
обзавестись запасом платьев
и куклу одевать, как будто бы на бал
(не напоказ, так, чтоб никто не знал).
 

Сей кукле демонстрируй восхищение,
не забывай о ней, во мраке будней
лежащей, к шкафу подходи, приветствуй отраженье
стареющего своего лица.

 
Со временем ты станешь очень старым,
со временем увянет жизнь твоя,
со временем найдут и куклу -
как новую, хоть и преклонных лет.
 

 

 
Роберт Лоуэлл

(1917 - 1977)

  

Слова

Первым воплощением Христа была ослиная голова -
простая правда, что есть в его простых словах,
похоронена под спудом случайных, затасканных фраз,
и десятки нитей, ведущих к пониманию, оборваны.
В наши времена Бог - это совсем никудышный человечишка;
у нас была пара таких, Гитлер и Муссолини,
с одними ртами на лице, и от их крика люди столбенели.
Этих двоих, с их пистолетиками и девицами,
забили, как на бойне, но теперь мы знаем:
им кое-что удалось. По крайней мере, показать нам:
недолговечны наши договоры против общего врага,
бессильны коммуны, лечащие экономические язвы
жизненными соками простых людей.
Снова и снова -
союз мечей, где нет места слову.

 

 

Dames du Temps jadis*

Скажи, в какой стране
искать мне Флору, римлянку,
и милую Архипаиду, и Таис,
прелестницу, и Эхо,
чей голос колокольцами звенел
над водами, над долом,
а красота казалась неземной?
Где умница-девица Элоиза,
которую любил Пьер Абеляр,
страдавший за свою любовь,
охолощенный палачом в квартале Сен-Дени?
Где Жанна д'Арк из Лотарингии,
сожженная в Руане волей англичан?
Где, Боже, Боже, прошлогодний снег?

---

* Дамы былых времен (фр.).

 Лерой Джонс

(р. 1934)

 
 
Каждое утро

 
Каждое утро
я спускаюсь
по Ганзвурт-стрит
к докам

 
Я долго вглядываюсь
в горизонт,
он сдвигается,
обнимает
меня.

 
Мне грезится
тепло
отцовских рук.
Кажется, имя этому
генеалогия.

 

 

 Марк Стрэнд 

(р. 1934)

  

Песенка одинокого человека

 
Хорошо сидеть весь день,
словно куль, на стуле,
а потом лежать всю ночь,
как валун, на ложе.

 
Вот несут еду -
открываю рот.
Сморит меня сон -
веки я сомкну.

 
Песенку поет
мое тело.
На ветру дышу
сединою стылой.

 
А вокруг цветы -
как картина.
Вянуть и цвести -
все едино.

 

 

Чарльз Симик

(р. 1938)

 

Благодарение

 
Мы несказанно счастливы.
Мы стали одуванчиками.
Пока мы были песчинками мироздания,
Нам все время хотелось прекратиться в одуванчиков.
Из Невообразимого
Мы ехали в комфортабельном
Поезде, имя которому Неопределенное.
В наших конфирмационных одеждах
Мы выглядели весьма примерными, даже чопорными.
Остальные вырядились ястребами,
Траурницами, Венериными мухоловками,
А наш придурковатый кузен Финеас -
Двухголовым теленком.
Все они до сих пор мечутся
От одной деревенской красотки к другой.

 

 

*  *  *

 
Город пал. Мы подошли к окну дома, нарисованного безумцем. Заходящее солнце освещало несколько заброшенных механизмов для напрасного труда. Кто-то сказал:
      - Я помню, как в древности можно было превратить волка в человека, а потом читать об этом лекции к вящему своему удовольствию.

 

 

*  *  *

 
Многих в этих краях забирали покататься на летающих тарелках. Не верится, что такое возможно, когда глядишь на эти белоснежные церкви, такие нарядные по воскресеньям.
      - Круглых прямоугольников не бывает, - объясняет учитель тупоголовому мальчугану.
      Мать последнего была похищена прошлой ночью. Сейчас она - что бы вы думали? - сидит в уголке и улыбается самой себе. Небеса просторны и сини.
      - Эти существа такие махонькие, они могут устроиться на ночь внутри собственных ушей, - говорит один из восьмидесятилетних близнецов другому.

___________________________ 

- Анатолий Кудрявицкий, 2008 - перевод