"ОКНО" № 13 (16) | Поэзия

КОНСТАНТИН КЕДРОВ (МОСКВА)



* * *

Рухнули многоэтажные боги
Вавилонская башня
пошатнулась
но устояла
В обезбоженом мире
пустует башня




* * *

Все в ожидании Христа
Как будто он ушел и не вернулся
Все замерли в каком-то ожиданье
И сам Христос
Он с нами ждет себя




Пригвоздили

Но что всех окончательно добило
Когда войска в Иерусалим вошли
Все убедились, что распятье было
И даже гвозди ржавые нашли

И Маяковский - мученик идей
Сказал: Святить! И никаких гвоздей!
Ему мерещились повсюду Ильичи
А это были к Пасхе куличи

Издай Кулич
Радостный клич!




* * *
Они в пиджаках
В руках свечи
И страх на лицах -
А вдруг Он и вправду есть
Успокойтесь!
Для вас его не было
И никогда не будет




Театр с меня начинается

Не с вешалки нет не с вешалки
А с виселицы и с бешенства
Театр с меня начинается
И только мне подчиняется

Не с занавесей развешенных
Рассказ о семи повешенных
Не с грима не с декорации
А с вечности и абстракции

С цветущим буйством Кандинского
Со сталинского бандитского
Где не Купидон мечет стрелы
А пытки рвы и расстрелы

Где ров оркестровая яма
А ямбы взрывные бомбы
Где аплодисменты искренни
Как всем погибшим амнистия

Где нет никому спасения
и только смерть воскресение
Чумы мировой поветрие
Сверх-жизнь или сверх-бессмертие

Война а не дискотека
Театр 21-го века
Взрывайся взрывной талант
Врывайся в земной театр

Ярясь материк матерится
Актеры все террористы
Не ладан отнюдь не ладан
Бен Ладен будь он не ладен

От мощи сверхтермоядерной
Дымится критик безъядерный
Ах как бы мне к вам прорваться
Прощайте - иду взрываться!




* * *

Обычай в карты играть картинами
Бью супрематическим квадратом
Трех Богатырей
Три Богатыря кроют
Сестрицу Аленушку
На руках остается Явление Христа народу
Крою Явлением Христа Допрос коммуниста




* * *

Жизнь комната где много переходов
И в каждом переходе - переход
Здесь уходящий постоянно входит
И вход в нем выход и уход - приход





ЕЛЕНА КАЦЮБА (МОСКВА)

Закон

без Я вселенная не Явна
без НАС вселенная не ЯСНА




Из

                     ИЗ
                ПАУЗ сеть соткал
                ПАУК
          где ПАРК и зелень
попалась ПАРА мух ему
          для ПИРА
            но МИРА тишина
              и МЕРА красоты
              и ВЕРА в чудо
              и ВЕРХ и нИЗ
                              не ИЗменились




Чаепитие в саду

чрезвыЧАЙное происществие,
удивительный слуЧАЙ -
встреЧАЙтесь в саду!

ЧАЙная роза, каЧАЯ лепестками,
приглашет:
- обуЧАЮ ЧАЙной церемонии
венЧАЕМ красоту и аромат
руЧАЮсь за качество
не скуЧАЙте!

уже не ЧАЕМ попробовать, но...
не хватает ЧАЙшек!
- лилия, выруЧАЙ!

вот так неЧАЯнный купаж
высоЧАЙшего качества
роза и лилия -
лилиерозовый ЧАЙ
не ЧАЙсто такое приклюЧАЕтся
отЧАЯнно вкусно!

Даже небо нам - синий чайник
а чайки - белые чаинки.





АЛЕКСАНДР МОЦАР (КИЕВ, УКРАИНА)

Чудо в мастерской таксидермиста


* * *

Писал оккультные рассказы
Начали публиковать
Понял что на издательские гонорары
Не прожить
Тем-более мать
Больная лежит
Да сестра Таня
Замуж не спешит

Решил изменить все разом
Устроился на хорошую работу
По протекции бывшего одноклассника
Изменилась тема рассказов
Теперь это остросоциальная фантастика

Альтернативные ходы
Современной недавней истории
С добавлением суеты
Офисной территории

Дела поправились сразу же
О чём свидетельствует статистика
Цитируемости его блога
Таня вышла замуж
За влиятельного литературного критика
Скоро
Дочку родила
Мать умерла
Инсульт
Такие дела
Как говорил писатель-фантаст Воннегут Курт

* * *

Беспокойно оглядываясь по сторонам
Меркулов часто крестится
Повторяя скороговоркой
- Вокруг Иванов

Вокруг обыкновенный пейзаж киевских задворок
Дома туман
И ни души кругом

- Там-
Показывает Меркулов дулю дереву -
Ты там
За деревом

Молчание
Лицо Меркулова искаженно отчаяньем

Шорох шин автомобиля
Свернувшего с трассы во двор
Меркулов напряженно вслушивается
Потом

Словно на крыльях
В два прыжка оказывается в дальних кустах
Выглядывает осторожно
В руках у него с вбитым кривым гвоздём доска

Дрожью
Утробным гулом
Крик сотрясает давно спящий район

- Вокруг Иванов -
Вопит Меркулов -
Вокруг Иванов!

* * *

N - крупнейший писатель-реалист своего поколения.
По крайней мере, критики настаивают, что крупнее его нет.
У его соседа F на этот счет иное мнение,
Он утверждает, что N размазывает прописные истины несвежей икрой на черствый хлеб.

Эти заключения он произносит вслух при своем брате.
Брат, раскрыв рот, хлопает глазами и каждому слову верит.
Он слушает F напряжённо, внимательно.
Хотя сам идиот и даже читать не умеет.

Как бы то ни было, но было угодно природе
Наделить его слухом, настроенным до незримых нюансов.
Речь F он воспринимает как необычную мелодию
Состоящую из ритмичных диссонансов.

Запомнив мотив, он пытается воспроизвести его
Выйдя на балкон что-то чирикает по-своему.
И невольно подслушивает его удивлённо
L приятель N - преподаватель консерватории.

Выслушав до конца "несчастного" идиота
Он возбуждённо обращается к N:
- Знаешь, а ведь в этом есть что-то...
пунктир от твоих реалистичных схем.

N возмущён сравнением с этим ни на что не похожим визгом:
- Знаешь, Лёня, точка отсчета всякого произведения
Настроение. А в песне дурочка нет моего аскетизма
Это просто галлюциногенные абстрактные видения.




* * *

Фрол на балконе орёт песню.
Корпоративный гимн компании, в которой он подъедается.
Ему 35-ть лет, он стоит на самой нижней ступени социальной лестницы,
И подыматься на следующую не собирается.

Ему хорошо, у него каждый день - победа.
Он окружён всеми атрибутами сытой, богемной бедности.
Квартира в центре, которая осталась ему от деда -
Выдающегося поэта современности.

На окрик соседки: "Как тебе не стыдно?" -
Фрол пускается в многословные рассуждения:
- Пусть стыдятся те, кого за толпой не видно
А мне плевать, потому что я не человек, а растение,

Которое нужно поливать по вечерам недорогим портвейном.
А по утрам холодным, бодрящим пивом.
И вообще, нужно сделать из моей квартиры музей
В котором жил и работал... а сейчас прозябает такой-вот индивидуум.

Плату взымать за вход пол-литровой посудой.
Пусть обшаривают этот двухкомнатный сундук.
А я буду пить при них, пусть удивляются откуда
У такого великого деда такой невеликий внук.

Постепенно Фрол входит в финальный раж.
Как будто освобождается от самых сокровенных оков:
- А может быть я всего лишь персонаж
Дедовских фантасмагористических стихов.

От этого крика окна с треском закрываются.
Бабушки покидают насиженные лавочки и стульчики.
Зрителей нет, и монолог Фрола обрывается
Корпоративным гимном компании, в которой он подъедается грузчиком.

* * *

                                  ...я никогда не пью за упокой
                                 (из хмельного разговора с таксидермистом)

Чудо в мастерской таксидермиста
Ожил бурундук Яков
Растопырил когтистые
Смотрит на мир взглядом

Проснувшегося ребенка
В первой утренней стадии
Солнце сверкает в окнах
Будто весёлый праздник

Гладит рукой тёплой
Золотые бока
Искры статичного тока
От Якова бурундука

Разбегаются в стороны
Словно по небу салют
И восхищаясь опытом
Гости игристое пьют

Икрой заедают гости
И снова пенят игристое
Произнося тосты
Во здравие таксидермиста

Одутловатый остряк
Предлагает чуть стоя
Бурундука Якова
Переименовать в Голема

Смех шутки закуска
Речей медовая сладость
Сквозь которые тускло
Мерцает простая зависть

Таксидермист седой
Сказал вдохновенно речь:
- Не будем за упокой
Я всем подарю вечность





АНАТОЛИЙ КУДРЯВИЦКИЙ (ДУБЛИН, ИРЛАНДИЯ)

Ры в ночи

          Памяти Ры Никоновой


Из азовского далека
из балтийского немецкого
немо
но громко
голос голосится
тонут обертоны
в посмертном тумане

остров замолчанных
не нанесен
на карту




Из цикла "Звучары"


*  *  * 

валлум
охра
Валаам
охраняемый остров
храм
мрак
храп
волнолуние
закатное лоно

осенний караул
сосен осин
военно удвоен
прозрачной водою




Диалог со сфинксом


- Смотрящий на меня, что ты видишь?
- Человеческое лицо.

- Обойди вокруг. Что сейчас?
- Орлиные крылья.

- Сделай несколько шагов.
- Лапы льва.

- Еще пару шагов.
- Хвост вола.

- Вернись в исходную точку.
- Снова человеческое лицо.

- На кого ты смотрел?
- На себя.




Краски мира


Человек
рассветил мир
белилами

лил
лил и
лил

- Как оттеняет меня
эта лилейность! -
радостно растеклась
грязь

Другой человек
озакатил мир
багрянцем

- Сколько жертв! -
запузырились
выжатые тюбики
 
Мирный март
мир снова
многозеленый
над впитавшейся кровью





ЯН ПРОБШТЕЙН (США)



* * *

Начались игры со смертью:
взрослые дяди и дети
позабыли вроде
о своей бренной природе,
и начали в игры играть,
но смерть опять и опять
учит о том, что всерьез
и превыше жалоб и слез -
от угара проснувшись, дети
в беспощадном утреннем свете
посмотрите в лицо смерти.




* * *

Комони ржутъ за Сулою
Звенить слава въ Кыеве...
Один уже испил шеломом Дону
спала другому ум полони,
и жалость ему знамение заступити
искусити моря великаго.

О УМ
ЗА УМ
УМ ЗА
РАЗУМ

Шо ми шумить, Шо ми звенить
далече рано перед зорями?

Обама обвал абырвалг
Главрыба на Черном море и
раздраконили дрона
в степях Украины
и Сноуден такой молодой
и полный кругом ВВПец
ступает в злате стремень
въ граде Тьмуторокане.

За ними кликну Карна,
и Жля поскочи
по Руской земли,
смагу мычучи в пламяне розе.
А князи сами на себе
крамолу коваху.




Политический дневник


1. Политический дневник

Американский Чичиков
видимо, не читал Гоголя,
сам дошел до всеrо:
использовал голоса избирателей,
почивших в бозе,
и 6ыло это в 60-х в Чикаго.
Господи Боже!

А если бы они читали классиков?!
Однако...

2. Почему-то всеrда случается

что человек пропадает, попадая
в темные коридоры власти,
то есть нe вполне пропадает -
пока не падет, всегда на виду,
но как-то сереет,
улыбка на телеэкране
чуть съезжает -
то ли вкривь. то ли вкось,
надо бы чуть подправить
уголки rуб, да вот беда:
живая трансляция.
Да и труп вполне живой:
слухи о политической смерти
нескопько преувеличены,
но виновные привлечены,
уличены - всё в порядке.
можно двигаться дальше
к полной победе демократии,
к светлому будущему.


3. Сей муж

сей сыч сый
серый мордастый
серомордно вершащий судь6ы
напьщенный пыж
когда-то был просто пыжик
пионер всем ребятам пример
мастерить навeрнo лю6ил
6а6очек ловить или ры6ачить
потом пристрастился к охоте
деньгам и власти
Сей сыч сый
в совете нечестивых
в вёдро и в ненастье
там и упокойся
вечно живой труп
не хочу честить тебя
6ольно много чести


4. Свет мoй, зеркальце

подхoдит к зеркалу -
глазки заплыли.
щеки обрюзгли.
живот обвис...
- Надо заняться со6ой.
Думает, - на тренажерах.
Стоит, конечно,
может, поможет
только навряд ли
вытравишь это
выражение рожи -
отражение не пережитого, а нажитого.


5. Церковный pacкол

Были доходы и доходяги,
налоги и наложницы,
и тогда произошел
то ли раскол, то ли рассол,
раскол прoизошел из-за рассола,
водки и тa6aкa,
и синод постановил. никому
отчета не давать в своих
доходах - лишь Богу одному.
А те, кто 6ьли пpoтив,
были отлучены от церкви.


6.  Бунт

Он изрыгал проклятья, угрозы,
остатки закуски с водкой
и, наконец, успокоился
в луже

ЕЛЕНА ГАЛИНОВСКАЯ (МОСКВА)

Пианист

С колючими глазами,
безобразный
Вся в пальцы
ушла душа его
И вытекла сквозь ногти
Как  Мидас
Он  в звуки превращает все
Чего  коснется.
А сам - пустая оболочка, резонатор
Не существо, а инструмент
Холодный и не знающий стыда
Из дерева из меди
Из времени из глупости и пыла
Из  всего, что льнет к нему
Как жилы тянет он созвучья
И музыка от страшной этой пытки
Течет и  наполняет воздух




*  *  *

Не уходи
Как тихая свобода
Твой образ
Вместе с ним
Я словно просыпаюсь
И вижу снова мир
В тех красках
Что был создан
И тени светлые деревьев
И  шелест
То ли листьев
То ли говор
Неведомых людей
И вновь куда ни глянь
Везде такая  бездна




*  *  *

полдень
солнце
вспоминаю
озера цвет




*  *  *

Жажда  дороги
Легко  заменяет
Приезда тепло
И снова нужен
Лишь  путь
Только зачем так навсегда
Прощается дом со мной





ВИКТОРИЯ МАМОНОВА (САНКТ-ПЕТЕРБУРГ)

Настоящее

Настоящее стоящее и стоящее в центре твоего потрясения,
В чтении наоборот - не предметов и их продолжений,
А мягких и зыбких пустот, формирующих образ пространства,
Как воздух и как дыхание, вынесенное вперед движения.
Потрясение делает повседневность корпусом обращения,
Набором коробок и сундуков, готовых к новому перемещению,
Детальных, подробных перечислений, важных, как раз-два-три.
И тогда отслаивается что-то внутри, и мысль поспевшая: смотри
Это называется "интроспекция". А это называется, и вот это тоже
Называется. И разливается самоуспокоение, когда все отзывается,
Кроме того, что считалось знакомым и, может, своим.
Стоим. С я на ты и на мы. Реальность самоорганизуется по одним сценариям.
Возможно, то, что поддерживает ее конструкцию, и в самом деле
Выглядит незамысловато, как неопластицизм Мондриана или как манна.
Возможно, в повторе - проторенные архетипы, возобновляемый эксперимент.
Если видишь лишь связи между предметами, а не собственно предмет,
Восприятие начинает тяготеть к систематизации и отстранению.
Здесь, как правило, наступает момент откровения, как то:
Потрясение  изменяет состав и качество вещества человека,
И ему только кажется - он, в основном, себе только кажется,
Цепляясь за то, что его называет, тащит, опознает, когда он себя не узнает.
В перспективе Летнего сада, университетского коридора, разговора
Вдруг всплывет его имя - настоящее имя - имя его настоящего:     
Нужно быть готовым услышать его рожденным голосом другого.




Резюме

Резюме. Внутренние пейзажи, как дважды повторенное стихотворение
Или же - акварельный рисунок, сделанный на мокрой бумаге: потеки,
Влага - ускользающая вероятность достичь постижение и истечение
Первичных грунтовых вод. Даже, если перевернуть картину наоборот
В знак несогласия с властью данности, что совершал Георг Базелиц,
Никто за тебя не решит: где остановиться, в чем продолжить движение,
Хотя внутренние пейзажи порой тяготят к исчезновению, изменению,
Как их обладатель. Разительно несводимые, отличные друг от друга,
Они вызывают приступ испуга и удивления: пора уже не удивляться,
Но набрасывать в блокнот, что кто-то себя превозмог, а ты - в обход.
Так прежде писала: здесь прекращаются письма. После грунтовых вод
Прекращается свод воплощений, вхождений в бытийный круговорот.
Даже не бездна, вывернутая зрачками, сверлящими яблоки твоих глаз.
В первый раз странно... понять, что в этих зыбких набросках - ты вся;
Содержание и направленность - их стезя и проявленное присутствие.
Бедный Жан Николя Артюр, он исподволь предполагал: сначала обвал,
Нужно себя довести до исступления, смешать карты, перевернуть знаки,
И после перезимовавших невесть где раков, ты - инобытийный, другой,
Переступающий границы реальностей, как пороги спален, руки дорог.
Он и в самом деле себя превозмог, развинтил, распаковал через мир,
Мир его притормозил. Впрочем, хватит жужжать, нажимать, ужасать,
Нужно просто набраться мужества, чтобы признаться в том, что дом,
Твой любимый, единственный дом, в котором ты претворена, нанесен.
Поэтому принципиально важен его интерьер: модерновый, барочный,
Поп-артовский, экологичный, ангелически непорочный - выбор твой.
См. выше. Разрабатывай дальше жизненные ниши, не спеши на покой.

ЕВГЕНИЯ ЧУПРИНА (КИЕВ, УКРАИНА)



* * *

Надежда - сестра Веры и Любви,
Надежда - дочь Мудрости.
Надежда - жена Ленина.
Не я испытываю ее -
она испытывает меня.
Надежда не должна мигать,
как лампочка все того же Ильича,
она не должна умирать,
пока еще хоть кто-то жив,
я изведу тебя надеждой,
полной недоверия и ненависти,
одной лишь надеждой,
неприкрыто белеющей.




*  *  *

                         Ч.

На улице Красноармейской стоял
манекен в рыжем парике,
у него была харизма,
проходя мимо, я всегда останавливалась,
как перед церковью,
а не проходя, часто мимо него думала.

Мы с тобой родились в один день,
мы похожи и этим друг другу не нравимся,
но когда я отрезала волосы и сделала каре,
ты скривился, сказал: "красиво"
и тоже стал ходить с каре. 

И вот мы встретились возле этой витрины -
остановились, увидели друг друга в кривом зеркале пола,
воззрились на манекен, и ты сказал: "Классная,
ох, классная баба". Но то была не баба,
то был ангел во всем блеске инфернума,
за его спиной лопотали лавсаном крылья
черные, как земля, куда мы все вернемся.

Я из первых рук знаю, что такое красота.
Она - как не гаснущий дисплей
испорченного мобильника. Когда такое случается,
никто не хочет страховать ваши батарейки.
Красота, - та, что с неба - проклятие,
но есть красота благодатная, та, что сияет нам
как болотные огни; она сияет и сияет, и будет сиять,
из нас вытягивая любовь и питаясь ею,
словно хищный цветок. Вечно она будет
притягивать, как мух, тебя и меня, потому что
нам судьба жить с мертвецами.






ФИЛИПП ЛЕБЕДЕВ (ХАРЬКОВ, УКРАИНА)

* * *

Человек-протуберанец бьет ключом
в замкнутую дверь.
Он обречен
ибо навсегда прикован к ней.

Он все стучится
но дверь по-прежнему заперта.




* * *

Плененный жаждой
(лунатично)
на полусогнутых коленях
Он поднимается из иссохшего колодца
по лестнице - в небо
пить обла...
С каждой новой ступенью
меняются лица вокруг
Диафильм





ТАТЬЯНА СКРУНДЗЬ (МОСКВА)



Silencio

если я не сойду с ума,
если уже не сошла,
буду как раньше - нелепая,
малая,
тихая
благоговейная тишина
silenсio...
протяжно завывая, поминая тебя..
родного, могучего -
саму судьбу свою невезучую -
в прериях разума раздвоившегося
донельзя
юный сокол машет черными полами плаща,
клюет тебя в темя,
в прошлом своем корни любви
ища
навещай
хоть иногда,
буду кормить тебя с рук,
слизывать соль твоих мук
с оперения
немного времени
до забвения,
если я не сойду с ума.






НАТАЛЬЯ ДАМИНОВА (МОСКВА)



*  *  *

Между Москвой и Рязанью
Перебираю глазами
Сотни огней,
Сотни сотен
Выскочек-подворотен,
Шеи церквушечьи, крыши
Сквозь стекла вагонные вижу.
Ночью судьба связала
Московское эхо с рязанским,
И в эту морозную завязь
Щекою к стеклу прикасаюсь -
Вот оно, счастьице, здесь же,
Мне выпадает, приезжей.